Первые советские миротворцы

Советские наблюдатели вступают в ОНВУП Список первой группы миротворцев Briefing Notes of ICC dated 28 Nov.1973 Воспоминания старшего офицера первой группы миротворцев полковника Н.Ф.Белика

Советские наблюдатели вступают в ОНВУП

Список первой группы советских офицеров,
награжденных медалью ООН "На службе мира".

в начало

Воспоминания старшего офицера первой группы миротворцев полковника Н.Ф.Белика

Поздняя октябрьская ночь 1973 г. Телефонный звонок. Взволнованный голос оперативного дежурного. — Товарищ полковник. Вас срочно вызывают в штаб дивизии! Когда заместителя командира соединения поднимают по тревоге глубокой ночью, значит, дело серьезное...

Ситуацию прояснил командир дивизии. Он сообщил, что получил приказ из штаба округа немедленно сформировать группу офицеров для выполнения важного правительственного задания. Мне поручили возглавить эту группу. Времени оставалось в обрез. В семь утра мы должны быть в Москве. До отъезда требовалось определиться с личным составом, решить ряд организационных вопросов.

Формирование группы

Группу сформировали быстро. В нее вошли офицеры ротного, батальонного звена. Всего двадцать пять человек. Решение организационных вопросов в основном свелось к сдаче партийных билетов, беглому медосмотру и всевозможным прививкам, благо медпункт был развернут прямо в штабе дивизии. В семь утра мы были уже в штабе округа. Первое задание — срочно сфотографироваться. Я узнал, что формирование и отправку группы контролирует военный совет округа, который как раз в это время проводил экстренное заседание. Я на нем присутствовал всего несколько минут. Командующий войсками Московского военного округа генерал армии Владимир Говоров сообщил, что решением военного совета я утвержден командиром специальной группы советских офицеров, которым предстоит действовать в качестве военных наблюдателей ООН на Ближнем Востоке. Инструктаж в Генштабе проводил генерал армии Николай Огарков, тогда еще заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. Он ввел меня в курс последних событий на Ближнем Востоке, заметив, что наступивший после окончания арабо-израильской войны 1973 г. мир довольно хрупок. Коротко рассказал о специфике службы военных наблюдателей, подчеркнув, что советским военнослужащим приходится впервые участвовать в миротворческих операциях ООН, поэтому на нашей группе лежит особая ответственность.

Проблемы появились еще до взлета. Выяснилось, что не готовы загранпаспорта. Пришлось самим наклеивать фотографии. Недоумение вызвали и заброшенные в самолеты тугие вьюки, которые оказались „подарками“ для нас от вещевиков. Раскрыли, а там обмундирование для личного состава срочной службы. Причем „одарили“ без примерки, подгонки. Тюки пришлось потом возвращать в Москву. И дело не только в том, что форма нам не подходила по размерам: шерстяную одежду невозможно носить в знойном Египте. В Каир мы прибыли поздним вечером.

Первые дни в Египте

Посол СССР в Арабской Республике Египет (АРЕ) Виноградов встретил нас приветливо. Обстоятельно рассказал о положении в этой горячей точке, политической ситуации в Египте. Но я понимал, что главной целью моего ночного визита к советскому послу являлась не его лекция на тему «Арабский мир сегодня», а что-то другое. И не ошибся. Оказалось, меня ждал министр иностранных дел Египта. Столь пристальное внимание высших должностных лиц Египта к прилету советских военных не было случайным. Оно объяснялось очередной вспышкой напряженности в арабо-израильских отношениях, грозящей непредсказуемыми последствиями. В их урегулировании многое зависело от позиции Москвы. Срочный прилет в Каир нашей группы в качестве военных наблюдателей давал ясно понять, что Кремль не допустит дальнейшей эскалации конфликта, что он выступает за мирное урегулирование затянувшегося противоборства сторон. В этой связи характерна такая деталь: министр иностранных дел АРЕ сообщил нам, что, узнав о нашем прибытии, „президент пришел в бешеный восторг“, и отныне мы являемся личными гостями. Разумеется, в Египет мы прибыли не гостить, а действовать в составе войск ООН. Но к выполнению обязанностей военных наблюдателей нас не спешили допускать. Долго шло согласование каких-то документов по линии ООН. В частности, выяснилось, что в Москве перестраховались, и наша группа оказалась слишком большой. От СССР для участия в миротворческих операциях требовалось 36 человек. Пришлось решать вопросы комплектования основной группы, отправки товарищей домой. Серьезное внимание уделяли знакомству с новым регионом, историей страны.

Вступление в ОНВУП

В один из ноябрьских дней, а именно 25 числа состоялась торжественная церемония вручения нам голубых беретов и голубых шарфов — непременного атрибута формы одежды военнослужащих ООН. Каждый из нас также получил специальное удостоверение, подтверждающее статус военных наблюдателей ООН. На моем удостоверении значился номер «6492». День церемонии можно считать исходной датой начала участия советских военнослужащих в миротворческих операциях ООН. Правда, в конце ноября и в первые дни декабря мы изучали новые для себя обязанности, радиодело, работали на картах, знакомились с боевой техникой и вооружением противоборствующих сторон, совершенствовали свои навыки в вождении автомашин. Вскоре часть офицеров отбыла в Сирию. Остальным предстояло продолжать службу в Египте.

Стоит отметить, что в соответствии с принятой Советом Безопасности ООН резолюцией от 22 октября 1973 г., а также не без усилий Советского правительства боевые действия на Ближнем Востоке были приостановлены. Однако воюющие стороны, разделенные нейтральной полосой (в некоторых местах ее ширина достигала 200 м), были готовы в любой момент их возобновить. Этот рубеж протяженностью в 230 км контролировали всего восемь патрулей военных наблюдателей, в состав которых входили и представители СССР.

Первые операции

Особенно запомнились первые месяцы 1974 г. Они для нас выдались крайне трудными. Нам пришлось участвовать в ряде серьезнейших миротворческих операций. Одна из них — «Омега» — проводилась с 5 февраля по 31 марта. Ее целью являлся поиск останков военнослужащих, погибших в ходе недавнего октябрьского военного конфликта. Перед наблюдателями ООН стояли следующие задачи: встреча израильских или египетских поисковых команд в заранее намеченных пунктах и сопровождение их к месту поиска; обеспечение ведения переговоров между поисковыми командами и местными командирами; обеспечение безопасности поисков; содействие возникновению деловых, а не враждебных отношений между поисковыми группами; разрешение на месте вероятных проблем и конфликтов.

В ходе «Омеги» было проведено 173 поисковые операции, каждая из которых длилась несколько суток. Были обнаружены 183 погибших израильских военнослужащих и 321 арабский. Операция проводилась в обстановке, приближенной к боевой. В феврале подорвался на мине патруль Кантарского центра — двое аргентинских наблюдателей получили тяжелые ранения, а израильский офицер связи был убит. В марте погибли четыре человека из Панамского батальона миротворческих сил ЧВС ООН-2, подорвался на мине египетский полковник.

В не менее сложной обстановке проводилась и операция «Линия Альфа» (определение границы между буферной зоной и зоной ограниченного количества войск Египта). Для ее участников это были невероятно трудные испытания, ведь им пришлось почти в течение месяца действовать на местности, представляющей сплошное минное поле. Впрочем, не могу припомнить, чтобы служба военных наблюдателей проходила в спокойной и безопасной обстановке. Не могу не сказать и о том, что личный состав нашей группы, прибыв на Ближний Восток, сумел оказаться на высоте положения. Мои товарищи ни в чем не уступали опытным „голубым беретам“ из батальонов миротворческих сил других государств.

Награждение Медалью ООН «На службе мира»

Мы не только сообща несли службу, но и дружили, проявляли самый настоящий интернационализм, который был необходим для поддержания мира. Действуя под эгидой ООН, мы обладали статусом международных должностных лиц, подчинясь только военным властям этой крупнейшей и авторитетнейшей организации. Но вместе с тем не теряли связи с родным военным ведомством. В чем-то она была эффективной, в чем-то нет. Например, мы настойчиво просили прислать нам новую форму. Просьбу выполнили лишь через полгода. Зато не испытывали недостатка в инструкциях, наставлениях. В большинстве своем они носили запретительный характер. В Москве опасались, что, оказавшись в окружении вероятного противника, мы „деидеологизируемся“.

Нам регулярно предписывалось „не делать того, другого, третьего“. О серьезности этих указаний свидетельствует такой факт. Участникам миротворческих организаций по истечении определенного срока службы от имени Генерального Секретаря ООН вручались медали «На службе мира». Вместе с военными наблюдателями ряда других стран эту награду получили и мы, советские офицеры. Казалось бы, что в этом криминального? Такой наградой нужно только гордиться. Но первое, что я услышал, были слова: „Как вы посмели без разрешения Москвы получить эту медаль?!“. Москва действительно бы возмущена нашим „проступком“.

Возвратившись на Родину, я в течение целого месяца подробно, до мельчайших деталей, отчитывался перед различными военными и партийными инстанциями за деятельность своей группы и за то, почему мы не смогли отказаться от иностранной награды. Так и не отыскав „криминала“, меня наградили уже отечественным орденом «За службу Родине в ВС СССР» 3-й степени. Сегодня это уже в прошлом. И я горжусь, что первый шаг к этому сделали мы, двадцать пять лет назад, оказавшись волей судьбы в „горячей точке“ планеты.

(Записала Екатерина Крюкова, «Независимое военное обозрение» № 41, 1998 г.)

в начало